Стоматология или баллада о мужестве
Стреляет нерв, ломая стиль и слог,
Трясутся руки, уши, нос и губы.
Так хочется залезть на потолок,
И заорать оттуда: Что ж вы, зубы!
Ничто не предвещало беды, а тем более, концов света. Я и муха сидели рядом: муха на подоконнике, а я на стуле. И у нас с мухой была одна цель – развёрнутая «барбариска». Я считал, что это моя конфета (правильно, ведь это я её развернул и положил на обёртку). Но муха считала по-другому. Я смотрел в её большущие глаза, и она не отводила взгляд, только почёсывала свои липкие руки.
Я перешёл в наступление первым. И вот моя ладонь летит на вредную муху. Не уйдёшь!
Я медленно приподнял руку, чтобы посмотреть, что осталось от мухи. Ничего! Растворилась? Нет. Сбежала! Если враг отступил, значит я победил!
Я решил отпраздновать победу той самой «барбариской» — уже девятой по счёту. Я считал. Мы же не глупые сладкоежки какие-нибудь, советы мамы выполняем. А она говорит: «Контролируй, сколько ты ешь сладкого!». Вот я и контролирую. Девять! А следующая будет десятой.
Но десятой не было. Я поторопился, и разгрыз девятую «барбариску» зубами. Тут что-то кольнуло в зубе, да так сильно, что из руки выпала следующая конфета. Мне показалось, что туда воткнули длинную иголку, и она проникала всё дальше, до самого мозга.
Я думал, что всё пройдёт. Наверное, это знак, что конфет на сегодня хватит. Так вот я усвоил урок! Боль, уходи! Клянусь больше не грызть «барбариски» зубами!
Но она, вредина, не собиралась уходить. Пришлось идти к папе, и делиться с ним бедой. Но папа скрылся за ноутбуком и уже весь был в работе. Нет, здесь без мамы никуда. Мама, спасай! У мамы, как всегда, таблетка где-то в кармане. Через секунду – уже на моём зубе. От этого стало ещё больнее. Так хотелось выть, как волк, но я боялся, что случайно заплачу. Нет уж, пусть воют волки, а плачут девчонки – им можно. А я, знаете ли, мужество и выдержку люблю.
Тем более таблетка подействовала, мне стало легче, и я спокойно уснул. Засыпая, я пообещал себе не есть так много конфет.
Ночь прошла без приключений. Я даже забыл про больной зубик, да так сильно, что залез туда щеткой, когда чистил зубы утром. Оказалось, боль не ушла – она просто сидела в засаде.
На этот раз никаких если – поедем к доктору. Мама, как всегда, готова за три минуты:
– Силантий, одевайся и пулей на улицу, а я пока такси вызываю. Быстро, улитка!
По дороге стало ещё больней. Я сидел на заднем сиденье, как будто в тумане. Так хотелось кричать, но я сказал шепотом: «Не дождешься, противная боль! Ты маленькая, я большой – не одолеешь!». Так и ехал молча, стиснув зубы как настоящий, большущий мужик.
Наконец-то приехали к доктору. Но не мы одни. Там была очередь из двадцати любителей «барбарисок». Пришлось дальше сжимать зубы, чтобы не кричать и не плакать. А боль увидела очередь, и от смелости стала ещё больше и ужасней.
Чтобы отвлечься, я вспомнил папу, повторяющего речь:
— Выдержка, сынок, это умение контролировать своё тело и эмоции. Вот скажи мне, это тело твоё? Безусловно. Так почему мы, люди, должны идти у него на поводу? Выдержка и самообладание – две сестры, которые ходят рука об руку. Они полезны как в жизни, так и в том же бизнесе. Смотри! Всегда и везде, нас пытаются взять в плен разные мерзкие ситуации, их называют стрессовыми. Если мы не научимся подчинять их своей воле, то просто сойдём с ума. Это, сынок, истина. Закаляй волю и дух, учись противостоять невзгодам, не распускай нюни по пустякам, и победа, любая – тебе обеспечена!
И вдруг папу в моей голове перебила мама, стоящая напротив:
— Силантий, я договорилась, ты идешь следующим!
А мне, вроде бы и больно, но я не готов так быстро заходить. Может лучше кто-нибудь другой? Да нет, мама не разрешит. Пока я сомневался, мама уже затолкала меня в кабинет доктора. Глаза заболели от белого цвета: стены в белом, люди в белом, и зубы у всех тоже белые. И в центре всего – кресло, я бы даже сказал КРЕСЛО. В него-то меня и посадили.
Вокруг лежали блестящие инструменты, висели пугающие штуковины, но я их не боялся. Я щипал себя за ноги. Хотелось сделать больней, чем во рту, но не получалось.
Дальше было эффектнее . Подошла тётя-доктор, и попросила меня открыть рот. Я открыл. Она недолго смотрела на мой больной зубик, потом поковыряла каким-то крючком, и сказала:
– Ну что, любитель сладостей, зуб молочный – будем рвать!
Другой бы испугался, но точно не я. Я думаю, и папа бы не струсил. Я собрал все мужество в кулак, и чувствовал себя очень смелым и сильным. Наверное, я даже перестарался, потому что со всем мужеством и со всей силы укусил тётю-доктора за палец. Я понял, что кусаю её только тогда, когда она вскрикнула от боли.
Через секунду я выплюнул зуб в блестящую штуковину. Тётя-доктор даже не обиделась за покусанный палец:
— Ничего страшного, это обычная мышечная реакция на страх и боль. Смотри, палец целый. Пустяк.
Ну не согласен! И совсем я не боялся.
Когда мы ехали домой, я думал: «Интересно получается у тёти-доктора: ты людям лечишь зубы, а они тебя за это кусают. Ходить покусанной каждый день – та ещё работка! Это почти как у кинолога. Он ведь тоже собак дрессирует, а в ответ получает укусы. Но собак понять можно – они же собаки!».
Мама сидела рядом. Похоже, вырванный зуб поднял ей настроение. Она улыбалась, и с кем-то говорила по телефону. А я так устал, что уснул в машине.
Когда мы приехали домой, папа взял меня за подбородок:
— Скажи «А», сынок! Да-а, знатная амбразура. А где зуб? Ох, ничего себе клык! , — папа засмеялся. –Просто саблезубый тигрёнок!
А зловредный зуб я завернул в салфетку и храню в комнате, в коробке для мелочи. Прям боевой трофей!
А ещё, я похвалился папе тем, что сказала покусанная тётя-доктор:
— Ну и выдержка у мальчика! Не всякий взрослый так сможет. Мужчина растёт – не девчонка, не неженка какая-нибудь. Отец может гордиться!
Вот так вот! А то – «соплезубый» тигрёнок!