Слушать и слышать

Общенье лиц, вот важный элемент,
Накал эмоций, бешенство страстей.
Но в каждом споре ключевой момент:
Уменье слышать. Слушая людей.

Мы стояли посреди двора. Эмоции кипели. Благо мы друзья, иначе быть беде.

— Да надоели эти книжки! – неистовствовал я. – Прибыль пустяковая, больше работы, чем денег.

— Ну а что ты предлагаешь, Силантий? – Пашка вопросительно смотрел на меня.

— Пока не знаю, мыслей много, но все какие-то вялые, понарошку.

— Можно продолжать сдавать леги в аренду, — вступил в разговор Арсений. –Подумаешь, малость начудили – прошляпили несколько кубиков. Теперь же будем всё строго делать, как в жизни: за утерю деталек – штраф. Кто не работает, тот не ошибается.

— Есть тема, пацаны! — я решил поделиться давней идеей. — Давайте вот прямо здесь во дворе поставим небольшой спектакль. Что-нибудь сказочное, всем известное. Очень простое, чтобы без декораций и кучи костюмов. Люди выйдут смотреть, заплатят за просмотр. А на вырученные деньги купим ещё лег, вот и прокрутимся.

— Силантий, ты понял, чо сейчас сказал? – Пашка, как всегда, категоричен. — Кто куда выйдет? Даже не подумают с табуретки встать. В окно посмотрят на группу чудиков и к телику. Не, я против.

— А ты что скажешь, Арсен? – сказал я второму другу, с надеждой глядя в его глаза.

Арсений глаза прячет. Хочет остаться «и нашим и вашим». Но в итоге выбирает Пашкину позицию.

— То же самое, что и Пашка, — категорично заявляет он. – Затея – фигня. Костюмы нужны. Актёры тоже. А где переодеваться? А как люди узнают, что мы даём представление, а не дурака валяем? Я не подписываюсь.

— Если бы не знал вас сто лет, подумал бы что струсили, — ворчал я на ребят, — Ладно, проехали. Других подговорю.

— Силантий, ты вообще слышал нас? – Арсений кладёт руку на моё плечо. — Ощущение, что ты где-то не с нами.

— Я всё слышал, вы отказываетесь участвовать в проекте. Просто два слюнтявых лентяя. Я им – давайте, а они мне: надо то, надо сё! Не хотите – не надо!

— Блин! – взрывается Пашка, — Силантий, мы сейчас с Арсением о чём тебе говорили? Эх, что в лоб, что по лбу. Готовиться надо. Долго, тщательно, по уму. Пойдём, Арсений. Я не умею разговаривать с глухонемыми.

***

Примерно через две недели, силами подъездной труппы, во дворе состоялся спектакль со всемирно известным названием: «Волк и семеро козлят».

Я, в вывернутой на левую сторону меховой бабушкиной душегрейке, представлял волка.  Сёстры, Эля и Алиса, соответственно были козлятами. Сёстры-козлята сидели в подъезде и всячески не пускали голодного брата-волка погреться.

— Мама ушла в магазин за колбаской и вермишелью, — тоненьким голоском пищала Алиса, — И мы всяких без неё в дом не пускаем.

— Тебя, волчок, папа набьёт, — вторила ей Эля.

Редкие прохожие недоумённо проходили мимо, пару раз из окон выглядывали улыбающиеся лица – вот и вся аудитория. К тому же пошёл мелкий и нудный дождь. Спектакль не состоялся.

***

В этот самый момент мимо проходил тот самый папа, которому Эля предписывала «набить» волка. Подходя к подъезду, он почуял что-то не заурядное. Дети вроде бы знакомые, а маскировка странная.

— Папа, привет, — я с нескрываемой грустью обнял папину ногу.

— Привет, папулечка, — налетели, затискали и обслюнявили папу Алиса с Элей.

— А мы тут спектакль давали, — сказал я папе.

— Ну, спектакль, здорово! – прищурился папа. – А чего так уныло?

— Полный облом. А хотелось людям приятное сделать, и денег заработать. Кстати, в школе всё хорошо. Сегодня две четвёрки и пятёрка по арифметике.

— Пятёрка? Молодец. А вот про спектакль – с самого начала! — папа присел на лавочку. — Не люблю угадывать. Говори факты.

— Да вот, хотели показать всем классику – «Волк и семеро козлят», а людей нет. И Пашка с Арсением накаркали: ой нет декораций, ах нет гримёрной, ах нет рекламы. В общем, полнейший и безоговорочный облом.

— Накаркали, говоришь? Вот это – главная беда твоя, сын, и многих людей, — папа поднял воротник курточки, — Ты не умеешь слушать. Слушаешь, но не слышишь! А ведь ребята тебе говорили дельные вещи. Например – о рекламе. Откуда должны узнать люди, что во дворе театр? Они что должны догадываться? Кому ты показывал своё представление? Эх, Силантий. Слушай людей. А слушая – слышь их!

Всё, пойдёмте домой, а то смотрю дождь всё сильнее. Кстати, а где тут у тебя семеро козлят? Двух козочек вижу, а остальные?

— Остальных съели, — ответил я и направился в подъезд, опустив голову.

***

Дома, уже в прихожей, папа спросил:

— Да, сынок, как у тебя в школе дела?

— А я тебе всё у подъезда рассказал, — ответил я. – И про четвёрки, и про пятёрку. Учись слушать людей, папочка…

— Один – один! — пробормотал про себя папа, чему-то улыбаясь.